— В одном из интервью вы сказали, что решение стать депутатом к вам пришло, когда вы стали меньше интересоваться собственной персоной и начали больше думать о людях и о стране. Что именно вы имели в виду?

— Да, было такое. Я долго жил, как живут все артисты. А они в подавляющем большинстве зациклены на себе, за исключением великих актёров. К сожалению, это издержки профессии, её психологическая составляющая. Когда ты находишься на сцене, то обязан притягивать к себе внимание зрителей. Частенько это переходит и в быт, в обычную жизнь. Я в этом смысле не люблю себя как артиста. Но, слава богу, я ненастоящий артист.

— Почему ненастоящий? Ваши поклонники наверняка сейчас с вами не согласятся.

— У меня нет неистового желания постоянно быть на сцене. Пандемия это очень четко показала: я восемь месяцев не играл, и при этом у меня не было ни малейшего желания выходить на сцену. Выяснилось, что без этой профессии я могу обойтись.

В какой-то момент моей жизни, — он был связан с приходом в православный храм, — для меня открылась совершенно другая жизнь. Я говорю о жизни человеческого духа, христианской, церковной. Параллельно у меня открылись глаза, в какой стране я живу, что в ней происходит. До этого я находился в какой-то пассивной оппозиции к правительству, к власти, к тому, что делает парламент. Это такая псевдоинтеллигентская оппозиция, перешедшая к нам по наследству от Советского Союза. А сейчас я понимаю, что всё гораздо сложнее. Наоборот, меня теперь раздражают люди, которые кричат: «У нас всё плохо! Во всём виноваты власти!» Хочется у них спросить: «А сами-то вы что сделали для своей страны, чтобы было не так плохо?»

— Что именно, на ваш взгляд, нужно изменить?

— То, что происходит сейчас в стране, во многом происходит из-за того, что у нас сейчас нет государственной идеологии, национальной идеи, объединяющего всех нас мировоззрения.

Её сформулировали еще славянофилы: «единство в свободе по закону любви» — идея культурной самобытности, созидании гражданской нации, духовно-объединяющем служении России миру. Это порядок, который основан не на взаимном унижении, а на уважении и любви друг к другу. А если у государства нет своей идеологии, оно получает её от соседей. Мы уже тридцать лет живём под напором чуждой нам западной идеологии. Она воздействует на нас очень серьёзно — через Интернет — на наших детей, на воспитание, на образование, на культуру и искусство. И пока на государственном уровне не будут внедрять наше российское мировоззрение, мы будем разделены, разобщены.

— Когда пришла беда — пандемия, эта разобщённость стала особенно видна?

— Да, что мы видим сейчас? Мы не сплотились как нация, а разъединились — на врачей и пациентов, на сторонников вакцинации и антиваксеров. С QR-кодами точно такая же история. Мы разобщены, а наши «друзья» всем этим пользуются.

— Что же может нас объединить?

— Вторая статья Конституции гласит, что человек, его права и свободы — это высшая ценность. И государство должно их обеспечивать. Наша беда в том, что каждый россиянин воспринимает как высшую ценность его собственные, личные права и свободы. Но ведь страна, Родина, Вера, Любовь, семья гораздо важнее. Пока мы живём по принципу «каждый сам за себя», будет беда, будет разобщение — и по социальному положению, и по мировоззрению… Знаете, где сейчас я чувствую неподдельное искреннее объединение? В храме. Для меня сейчас самые пронзительные моменты — это не аплодисменты на сцене, а когда в храме ко мне приходят люди и говорят: «Спасибо, что вы с нами».

— Как вам удаётся совмещать депутатскую и творческую работу? Вы семью видите?

— Пока вижу. Но у меня и раньше с выходными было туго: театр, кино, концерты. Плюс есть студенты, вот сейчас будем набирать ещё один курс. Пока удаётся всё совмещать. Но дальше, думаю, будет сдвиг в сторону большей работы в Думе. Всё остальное будет подстраиваться.

— Новый год как планируете встречать?

— Пока были живы папа с мамой, встречали, конечно, в семье. Но сейчас их нет. В прошлый Новый год пошли на службу в храм в Сретенском монастыре. Это был потрясающий, удивительный праздник. Я думаю, так же и этот новый год встретим — в храме.

— Есть у вас ещё какие-то семейные традиции встречи праздника, помимо посещения храма?

— Нет, у нас с этим сложно. Все всегда были заняты работой. А традиции? Просто с семьёй нужно быть.

— Что будет на вашем праздничном столе — что готовите, что любите?

— Не скажу. Буду есть всё, что приготовит моя жена, — а она гениально готовит! 

— Подарки близким уже приготовили?

— Подготовил, но еще не все.

— Какой для вас лучший новогодний подарок?

— Я спокойно отношусь к подаркам.

— Тогда пожелайте что-нибудь в праздник — себе, семье, стране.

— Я желаю всегда и всем терпения. Его недостаёт в нашей сумасшедшей жизни. Ещё нужно помнить, что мы живём в великой стране, такой в мире больше нет. Моё глубокое убеждение, что человеческая цивилизация существует до сих пор только потому, что есть Россия. Поэтому всем желаю любви к своей стране, добра, терпения, здоровья — это самое главное. 

Автор: Вероника Флора

Источник: «Парламентская газета»